В схиме — Галактион, предположительное прозвище (фамилия) — Гонзов. Скорее всего, происходил из рода московских бояр. Одна из ключевых фигур начала истории Московии (эпоха Ивана III — по сути основателя Московского государства), чья жизнь и дела крайне двусмысленны. Геннадий был первым новгородским владыкой, посаженным прямо рукой московского князя, после упразднения «республики Святой Софии». В этом смысле Геннадий — один из главных участников печальной истории упразднения новгородских и псковских свобод. Хватит уже того, что Геннадий спокойно смотрел на выселение семи тысяч лучших новгородских граждан, даже не думая о своем праве печалования. Борьба же со Псковом — основной лейтмотив «служения» Геннадия. С другой стороны, Геннадий не был просто пешкой в играх московской политики. Наоборот, он весьма смело выступал против великого князя. Во-первых, в борьбе с ересью жидовствующих, которая была фактически одно время придворной модой, во-вторых, в апологии монастырского землевладения (Иван III хотел использовать в своих целях богатые владения монастырей). Геннадий, наряду с Иосифом Волоцким, главный противник нестяжателей. В конце концов Геннадий выйдет проигравшим в борьбе с князем и удалится со своей кафедры. Что касается, борьбы с еретиками, Геннадию принадлежит здесь «уникальная» роль. Дело, конечно, не в самой борьбе с ересью, а в методе. Геннадий писал своим братьям-епископам: «Ано фрязове по своей вере какову крепость держат! Сказывал ми посол цесарев про шпанского короля, как он свою очистил землю!». Вдумаемся в эти слова. Православный иерарх упрекает Православную Церковь в том, что она не пользуется методами еретиков (католиков) в борьбе с еретиками (жидовствующими). Удивительное свидетельство усвоения западного опыта! Удивительная логика: в Православной Церкви нет практики убивать еретиков — какое упущение! — ведь даже у "латинян" гонят неправомыслящих! Геннадию же принадлежит инициатива перевода речей Г. фон Турна (Юрия (Георгия) Делатора), посла императора Свящ. Римской империи, о действиях испанской инквизиции против «ересеи жидовскыих». После долгой борьбы нестяжатели проиграли и на Руси ввели казни еретиков — впервые на православной земле запылали костры… С другой стороны, Геннадий — ученик святых Савватия Соловецкого и Корнилия Комельского (последнему он был даже покровителем). Ему принадлежит честь успокоения эсхатологического психоза, накрывшего Русь в связи с окончанием «седьмой тысячи лет» (по византийскому счету). Многими просветительскими мерами и созданием новой пасхалии Геннадий умиротворил ситуацию. Геннадий по праву считается одним из главных русских просветителей. Вокруг него возник целый литературный кружок. Был даже некий поток переводов и новых оригинальных сочинений: по библеистике, агиографии, богословию, истории и в других областях (к счастью Геннадий заимствовал у Запада не только инквизицию…). При нем расцвела иконопись. Оформился переход от студийского устава богослужения к иерусалимскому. Геннадий ревностно относился к образовательному и нравственному состоянию клириков. Но главное — ему принадлежит первый полный русский перевод Библии — дело огромного труда, масштаба и значения. Бог знает Своих святых, и, как писал Федотов, канонизация — акт скорее общественный, нежели мистический (святой свят и без канонизации). Важно поэтому «за что» канонизировали того или иного человека. Несмотря на всю двусмысленность жизни и дел Геннадия, его почитали как «премудрого», «исправляющего и научающего Церковь», Русь помнила его как книжника, просветителя прежде всего. Именно так Церковь помнит Геннадия: не как инквизитора, участника московской политики, ликвидатора новгородских и псковских свобод, но как книжника и просветителя, как создателя первой русской Библии.